К оглавлению раздела "Католическая энциклопедия"

Таинства церковные

Таинства церковные (лат. sacramenta Ecclesiae) — действенные знаки благодати, установленные Иисусом Христом и вверенные Церкви, посредством которых верующим сообщается Божественная жизнь (см. ККЦ 1131).

Таинство (лат. sacramentum — в древнем Риме публичная клятва, присяга; греч. μυστήριον — тайна) в зап. богосл. традиции нередко определяется как видимый знак невидимой благодати Божьей (лат. invisibilis gratiae visibile signum). В Церкви существует семь Т.ц.: крещение, миропомазание (конфирмация), Евхаристия, покаяние (см. также исповедь), елеопомазание больных (елеосвящение), священство, брак. Все Т.ц. обязательны для спасения, хотя не все они необходимы каждому человеку (ср. DH 1604). Цель Т.ц. — освящать людей, созидать Тело Христово и воздавать поклонение Господу (ср. SC 59).

Установление Т.ц. Иисусом Христом. Источником и силой Т.ц. является Воплощение и пасхальная тайна Иисуса Христа — Его спасительные страдания, смерть и воскресение. Иисус Христос посредством Своего воплощения являет тайну Отца, Он истолкователь Отца (Ин 1, 1; 14, 8), и, т.о., Он Сам является знаком, первым и самым высоким таинством Бога (Кол 2, 1-3). Следовательно, в воплощении человеч. природа Христа является действенным знаком спасения и благодати (Тит 2, 4). Таинственный (сакраментальный) характер событий жизни Иисуса Христа подчеркивали Отцы Церкви, когда говорили об «acta et passa Christi» (действиях и страданиях Христа) и «mysteria carnis Christi» (тайнах плоти Христа).

Иисус Своей крестной жертвой прославляет Отца как Сын, послушный Отцу до смерти. Он Своей кровью раз и навсегда очистил людей и даровал им вечное искупление (ср. Евр 9, 11-14). Так до конца проявилась на земле слава Отца — через совершение дела, которое Отец поручил Ему исполнить (ср. Ин 17, 4-5). Во время Своей земной жизни Иисус завещал людям творить воспоминание о Его крестной жертве, а также совершать и др. священнодействия во славу Бога и во спасение человека. «Воскреснув из мертвых, Он послал ученикам Животворящего Своего Духа и через Него основал Свое Тело, то есть Церковь, как всеобщее таинство спасения. Восседая одесную Отца, Он непрестанно действует в мире, чтобы привести людей к Церкви» (LG 48). Св. Дух продолжает жертвоприношение в Церкви, преображая весь человеч. род. Т.о., Христос через ниспослание Св. Духа пребывает в Церкви и действием Своим освящает людей и дарует им спасение. Совершение Т.ц. — это воспоминание о Христе, творимое в Церкви через осуществление Его деяний.

Именно Церкви, основанной Христом, был поручен залог Откровения, составляющий Св. Писание и Свящ. Предание в их тесном и неразрывном, взаимодополняющем единстве. На нее также возложена задача хранить залог Откровения, толковать и распространять его (DV 9). Поэтому она с помощью Св. Духа постепенно познавала сокровище, полученное от Христа. Так, Церковь со временем признала, что среди ее литург. обрядов есть семь, которые в подлинном смысле этого слова являются Т.ц., установленными Господом. Установление Т.ц. Иисусом Христом не зависит от того, сообщается ли об этом непосредственным образом в Св. Писании; Церковь могла усвоить Т.ц. из живого Предания. Т.ц., будучи проявлениями действенного присутствия Христа, даются посредством веры Церкви и вместе с тем существуют «для Церкви», ибо ими Она созидаема.

Материя и форма Т.ц. Установление Т.ц. Иисусом Христом не означает также того, что Он определил раз и навсегда, что именно необходимо в последовании Т.ц. для признания их действительными. Апост. конст. Папы Пия XII Sacramentum ordinis (ср. DH 3857), следуя церк. традиции, проводит различие между двумя понятиями, касающимися природы Т.ц.: «сущностью Таинств» (substantia Sacramentorum), охватывающей все то, что Христос (насколько известно из Откровения) навсегда определил в таинственном (сакраментальном) знаке, и «существенным» (essentialia), т.е. теми элементами в видимом знаке, состоящем из формы и материи, которые необходимы для признания действительным совершение Т.ц. Т.о., таинственный знак и его значение, установленные волеизъявлением Иисуса Христа, непреложны, тогда как видимый чин, форма находится в ведении Церкви, которая одна лишь, подчиняясь вере и благоговея перед тайной литургии, правомочна своим судом и вмешательством запрещать или одобрять те или иные изменения (ср. DH 1613; CIC 841, 838 § 3, 4; ККЦ 1125).

С развитием богословия Т.ц. в Средние века к внеш. сакраментальным знакам Вильгельм Оксеррский (ум. ок. 1231) и кард. Стефан Ленгтон впервые применили аристотелевские категории материи и формы. Впоследствии это было закреплено учительством Церкви на Ферраро-Флорентийском соборе (1439), который помимо материи и формы выделил как обязательный элемент таинства преподающего его служителя (ср. DH 1312). Эти существенные элементы и составляют видимый знак Т.ц.

Материя Т.ц. — это видимая вещь или внеш. действие, направляемое формой. Различают материю отдаленную и близкую: отдаленная материя — та, которая будет использоваться в таинстве; близкая — та, что актуально используется в совершении Т.ц. Напр., в крещении вода — это отдаленная материя, а непосредственное возливание воды — это близкая материя этого Т.ц. Форма Т.ц. — это то, чем материя направляется к Т.ц. Эта форма состоит из т.н. тайносовершительной формулы (молитвы), произнесение которой служителем Т.ц. определяет материю и которая вместе с материей составляет внеш. знак Т.ц.

В то же время не для всех Т.ц. удалось определить форму и материю. В этих случаях иногда говорится о квазиформе Т.ц.

Действительность и действенность Т.ц. Для Церкви, которая сама является таинством, жизненно важно быть уверенной в том, что конкретное священнодействие осуществляется действием Христа. Поэтому богословие уделяет значительное внимание вопросам действенности и действительности Т.ц. Для действенности Т.ц. необходимо, чтобы оно было действительным. Для этого должны быть соблюдены все необходимые условия для правильного совершения Т.ц. Прежде всего это касается соблюдения правильности формы и материи Т.ц., а также наличия полномочного служителя Т.ц., который преподает его в намерении совершать то, что делает Церковь (ср. DH 1611, 794, 1262, 1310, 1315). Для каждого отд. Т.ц. Церковью определен правомочный служитель.

Церковь выделяет в последовании Т.ц. также принимающего (субъект, реципиент) таинства. Учение Церкви никогда не утверждало, что необходимо конкретное намерение со стороны принимающего Т.ц., однако подчеркивало, что необходимы «расположение» и «участие» (ср. DH 1529), т.е. должно присутствовать свободное желание принять Т.ц. Согласно Кодексу канонического права, взрослого человека допустимо крестить при условии, что он изъявил волю принять крещение (CIC 865).

Т.ц. действенны, потому что в них действует Сам Христос, сообщая Свою благодать. Для обозначения способа действия Т.ц. Предание и учение Церкви использовали выражение ex opere operato, которое имеет христол. смысл. В ср.-век. схоласт. богословии термин ex opere operato поначалу был равнозначен таким выражениям, как «посредством дела, совершенного Христом» или «посредством заслуги», «посредством страдания Христа». Впоследствии выражение ex opere operato стало обозначать действенность н.-з. Т.ц. и, особенно, происхождение этой действенности. Т.о., термин ex opere operato применительно к Т.ц. означает, что их действенность происходит «из произведенного действия» или «в силу самого таинства», либо «из объективно реализованного сакраментального знака». По этой причине правильно совершенные Т.ц. действуют ex opere operato. Этим Церковь утверждает, что Т.ц. не становится действенным ex opere operantis — «из действия служителя». Таинство воздействует не усилием человека, но властью Христа. Действенность Т.ц. исходит от Божественной силы и Божественного установления. Она не зависит от веры и святости служителя, совершающего Т.ц., и от того человека, над кем оно совершается. Однако расположенность и участие, достойное принятие Т.ц. важны для их плодотворности в жизни человека. Очень важно как для преподающего, так и для принимающего Т.ц., участвовать в нем с верой и полным расположением, дабы встретить Иисуса Христа и принять от Него благодать. Совершение чина Т.ц. несет в себе освящающую силу, даже если человек, которому предназначено таинство, не получает спасения, реально заключенного в правильно совершенном таинстве, поскольку сам ставит препятствие на его пути.

Число Т.ц. Учение Церкви о Т.ц. формировалось на протяжении веков, и к точному осознанию и определению числа Т.ц., т.е. священных знаков установленных Христом, с которыми Он связал передачу Своей спасительной благодати, Церковь пришла не сразу. Несмотря на это, в ранние века не отрицалось, что каждое из семи Т.ц. истинно (важно отметить, что сразу после вознесения Христа первая христ. община уже совершала крещение и Евхаристию), но наряду с этим и некоторые др. знаки считались «таинствами»: в эпоху патристики не было еще четко выработанной терминологии, выражения «таинство» и «тайна» использовались в достаточно широком смысле. Большой вклад не только в определение числа Т.ц., но и вообще в развитие учения о Т.ц. внесли Тертуллиан, писавший о крещении, миропомазании, Евхаристии, священстве и браке; Августин, который не раз в своих трудах перечислял все Т.ц., за исключением елеопомазания больных. В 416 Папа Иннокентий I написал послание Децентию, еп. Эвгубинскому, о сущности елеопомазания (ср. DH 216). Начиная с раннего Средневековья семь свящ. знаков все больше определяются как единственно существующие Т.ц. и обретают конкретную догм, форму. Среди первых ср.-век. богословов, утверждавших исключительность семи Т.ц., можно отметить Роланда Бандинелли (впоследствии Папа Александр III) и Гуго Сен-Викторского. Впоследствии под влиянием Петра Ломбардского признание того, что существует лишь семь Т.ц., перешло в богосл. суммы XIII в. Несмотря на это, некоторые богословы считали, что Т.ц. не семь, а больше (напр., посвящение короля или королевы иногда рассматривалось как восьмое таинство). Однако с сер. XIII в. наличие всего семи Т.ц. стали считать истиной веры, которую Церковь торжественным образом исповедала на II Лионском соборе в 1274 (ср. DH 860). На Ферраро-Флорентийском соборе Церковь вновь исповедала веру в семь Т.ц., а также объявила, что крещение, миропомазание и священство сообщают неизгладимую печать таинства, или «характер» таинства (ср. DH 1313). Тридентский собор, осудивший протест, учение о том, что Т.ц. являются только крещение и Евхаристия, исповедал, в свою очередь, что Т.ц. «не больше и не меньше семи» (ср. DH 1601).

Отличия в понимании Т.ц. между Католической и Правосл. Церквями. В целом понимание Т.ц. в Правосл. Церквях соответствует их пониманию в Католической Церкви. Т.ц. в Правосл. Церквях понимаются как знаки, установленные Иисусом Христом, посредством которых Св. Дух одаривает верующих благодатью. Способ принятия этих видимых знаков, необходимых для спасения, устанавливается Церковью.

Первые богосл. споры между Востоком и Западом, касающиеся понимания и практики Т.ц., появились в IX в., когда использование в Церкви латинского обряда пресного хлеба для совершения Евхаристии стало на Востоке предметом критики со стороны визант. богословов. В XIV в. между лат. и визант. богословами возник спор по поводу эпиклесиса (призывания Св. Духа), без которого, согласно правосл. традиции, не может совершаться освящение даров во время Евхаристии. Об этом споре свидетельствует труд визант. богослова и мистика Николая Кавасилы Жизнь во Христе, где единственной полемической нотой в отношении лат. Церкви был вопрос об эпиклесисе.

В то время как на Западе после Тридентского собора догм, учение о Т.ц. в Католической Церкви было достаточно подробно определено и утверждено, на Востоке осн. вопросы, касающиеся Т.ц., такие, как число Т.ц., анализ формы и содержания каждого отд. таинства, остались не до конца проясненными; в частности, число Т.ц., несмотря на общую практику, повсеместно не принято. Некоторые правосл. богословы утверждают, что существует девять Т.ц., добавляя к уже существующим семи монаш. обеты и чин погребения. Под влиянием протестантизма (в т.ч. кальвинизма) в символ веры Кирилла I Лукариса были включены только два Т.ц.: крещение и Евхаристия.

Такие греч. богословы, как X. Андрузос (1867-1935) и К. Дивуниотис (1872-1943), отвергали идею о том, что некоторые Т.ц. (крещение, миропомазание и священство) сообщают неизгладимую печать. Правосл. Церковь с большими оговорками и условиями признает Т.ц. «инославных» христиан, в т.ч. католиков, хотя отношение к ним различается в зависимости от ист. периода и конкретной Церкви.

о. К. Передерни

Источник: Католическая Энциклопедия. М., 2011. Т 4. С. 1202-1206.

Все права принадлежат авторам и составителям статей, издателю, а также др. законным правообладателям. Оцифровка материалов © Toletanus.ru, 2008—2014. При копировании ссылка на сайт обязательна.