К оглавлению раздела "Католическая энциклопедия"

Освящение даров

Освящение даров (греч. καθαγιασμός των [τιμίων] δώρων, лат. consecratio donorum, consecratio eucharistica) — освящение хлеба и вина при совершении Евхаристии, в результате которого, согласно учению Католической Церкви, происходит их пресуществление (или преложение), соответственно, в Тело и Кровь Христа.

О.д. совершается на Божественной литургии во время анафоры. Наиболее архаичные из сохранившихся анафор не позволяют однозначно выделить в них какую-то определенную часть текста, из которой явствовало бы, что именно в этот момент предполагалось О.д. По-видимому, христиане первых веков, ощущая Евхаристию как неизъяснимую тайну, не представляли себе О.д. как одномоментное событие.

По мере развития богосл. мысли в IV-V вв. начали возникать вопросы о том, посредством чего именно осуществляется О.д. Некоторые авторы (напр., Амвросий Медиоланский) считали, что хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христа в результате произнесения тайноустановительных слов Иисуса над хлебом и чашей на Тайной вечере, другие (Василий Великий, Кирилл Иерусалимский) полагали, что О.д. осуществляется действием призываемого на хлеб и вино Св. Духа и наделяли освятительным значением эпиклесис, однако еще долгое время этот вопрос не вызывал сколько-нибудь существенных споров, и даже в XI в. во время ожесточенных догматических диспутов между Римом и Византией данная проблема не поднималась. Тем не менее к позднему Средневековью в Католической Церкви прочно утвердилась первая точка зрения, а в Правосл. Церкви — вторая; это постепенно нашло свое отражение в литург. практике (в жестах поклонения Св. Дарам в соответствующие моменты) и со временем зафиксировалось в рубриках богослужебных книг. Однако в литург. руководствах латентно присутствует и свидетельство сохранения в обеих церквях изначальных представлений о том, что момент О.д. не может быть с точностью известен: это явствует из указаний на случаи чрезвычайных ситуаций при совершении Божественной литургии, оставляющих большой «зазор» между временем, когда можно с уверенностью считать хлеб и вино неосвященными, и временем, когда они определенно освящены.

Идея О.д. тайноустановительными словами, разработанная богословами-схоластами в русле проблематики материи и формы таинств, была догматически закреплена на Ферраро-Флорентийском соборе: «Формой этого таинства являются слова Спасителя, которыми Он совершил это таинство. Священник, говорящий от лица Христа, совершает это таинство. Ибо в силу этих слов субстанция хлеба прелагается в Тело Христа, а субстанция вина — в Его Кровь» (DH 1321). В этот же период на правосл. Востоке разрабатывалось учение об О.д. Св. Духом и решающей роли эпиклесиса. Полемич. жесткость сторон с течением времени делала обе позиции все более бескомпромиссными. Хотя Католическая Церковь и признавала законность совершения вост. католиками тех чинопоследований Божественной литургии, где освятительный эпиклесис следовал за тайноустановительными словами (при этом делались разные попытки интерпретировать его в свете катол. учения об О.д.), но время от времени Апост. Престол предпринимал (с переменным успехом) попытки редактирования использовавшихся на Востоке анафор. Несмотря на то что и среди католиков, и среди православных в последние века были богословы и литургисты, отдававшие должное противоположной точке зрения, доминирующие позиции у обеих сторон остаются прежними. Ярким примером этой полемики с правосл. стороны представляется исследование архим. Киприана (Керна), которое, при всей ценности приводимого в нем ист. материала, в своем стремлении доказать изначальное существование в Церкви освятительного эпиклесиса оборачивается тенденциозностью, с произвольным отбором и не всегда точным толкованием источников. В то же время А. Шмеман подчеркнул целостность таинства Евхаристии неотделимостью О.д. от всех частей Божественной литургии.

В последние десятилетия в Католической Церкви при сохранении основ утвердившейся в прошлом доктрины наметился более широкий взгляд на данную проблему, чему во многом способствовал отход от господствовавших прежде жестких схоластических схем в рассмотрении материи и формы таинств. В конечном счете, о Евхаристии официально декларируется, что «Христос становится присутствующим в этом таинстве через преложение (т.е. обращение) хлеба и вина в Тело и Кровь Христа. Отцы Церкви непоколебимо подтвердили веру Церкви в действенность слова Христова и действия Духа Святого для совершения этого преложения» (ККЦ 1375; ср. ККЦ 1353). В ряде документов оговаривается, что Церковь имеет власть определять конкретный облик таинств в том, что касается их сакраментальных знаков и слов, которыми они совершаются (ср. кан. 669 ККВЦ).

Ярким свидетельством открытости Католической Церкви к развитию учения об О.д. стало решение вопроса об используемой по сей день в Ассирийской Церкви Востока литургии Аддая и Мария. Анафора этой литургии не содержит тайноустановительных слов (и, возможно, никогда их не содержала). Вопрос о действительности таинства Евхаристии при совершении этой литургии встал особенно остро, когда возникла проблема разрешения католикам халдейского обряда в случае необходимости причащаться в Ассир. Церкви Востока. Этот вопрос был решен положительно (ответом Конгрегации вероучения от 17.01.2001; ср. Руководство, обнародованное Папским Советом по содействию христ. единству от 20.07.2001). Основание для такого решения было, помимо прочего, усмотрено в том, что тайноустановительные слова присутствуют в анафоре Аддая и Мария не буквально, а рассеяны по ее тексту, будучи интегрированы в молитву благодарения, хвалы и ходатайства и образуя т.о. «квазиповествование» об установлении Евхаристии.

П. Сахаров

Источник: Католическая Энциклопедия. М., 2007. Т 3. С. 1111-1113.

Все права принадлежат авторам и составителям статей, издателю, а также др. законным правообладателям. Оцифровка материалов © Toletanus.ru, 2008—2014. При копировании ссылка на сайт обязательна.